Драконье горе - Страница 47

И тут я вспомнил, как просто она разглядела сопровождающих меня каргушей, и неожиданно для самого себя ответил:

– Я – Человек…

Только на миг в ее ясных темных глазах мелькнуло недоверие, а потом чистенькая морщинистая ладошка вскинулась к губам. Целую долгую минуту она смотрела на меня, как на чудо, а потом, снова опустив на колени руку, прошептала:

– Значит, Демиург действительно покинул наш Мир!…

Я невесело усмехнулся и попробовал успокоить бабушку:

– Нет, я думаю, с вашим Демиургом все в порядке. Я случайно попал в ваш Мир и теперь пытаюсь вернуться, и помочь мне в этом может только этот самый ваш Демиург. Так что мне его надо обязательно найти! Ну а если он куда-то подевался…

Видимо, по выражению моего лица матушка Елага поняла, насколько это было бы для меня неприятно. Она наклонила голову и пристально посмотрела мне в глаза:

– Но если ты Человек, то тебе должна быть доступна самая невероятная магия… Впрочем, я вижу, что она тебе действительно доступна!…

– И опять ты ошиблась, матушка. – На этот раз я улыбнулся значительно веселее. – Я знаю эту… байку о Человеке и его душе, она, если не ошибаюсь, записана в ваших Началах? К сожалению, она, может быть, и окажется верна… для людей этого Мира, когда они появятся, я же маг – совершенно никакой!

Она снова помолчала, глядя на меня несколько недоверчиво, а потом вдруг снова прикрыла рот ладошкой и немного испуганно прошептала:

– Спящий маг!… Как же я сразу не догадалась?!

Тут уж я, признаться, несколько осерчал. Мало того, что мне навязали роль какого-то легендарного героя, так теперь еще меня пытались убедить, что я вдобавок и могущественный маг! Однако по глазам моей гостеприимной хозяйки я видел, что разубеждать ее бесполезно. К тому же она, еще раз, уже чуть громче повторив:

– Спящий маг! Надо же… – вскочила с места и чуть ли не бегом бросилась в дом.

В этот момент вернулся Вигурд и сообщил, что наши лошади будут готовы минут через двадцать, так что можно… напяливать доспехи. Мы направились к дому.

В крошечной гостиной, где мы оставили свою амуницию, никого не было. Облачившись в доспехи, я вдруг почувствовал, насколько за эти два дня привык к ним – они буквально стали для меня… рабочей одеждой. Я ухмыльнулся, представив, что скажут мои коллеги в редакции, если я заявлюсь на работу в этих черных обновках, но тут же скис, вспомнив, что до редакции еще надо добраться.

Когда мы снова появились во дворе, наши лошади нас уже дожидались – их держал под уздцы тот самый мальчишка… Сайс. При этом он делал вид, что рассматривает легкие облачка в небе и чертит в дворовой пыли загогулины большим пальцем правой ноги, а сам между тем бросал в мою сторону осторожные внимательные взгляды.

«Еще один!… – мелькнуло в моей голове. – Неужели я так здорово отличаюсь от обыкновенных… сквотов!…»

Я быстро взобрался в седло, а Вигурд медлил, о чем-то тихо беседуя с мальчишкой и поглядывая в сторону дома, видимо, дожидаясь, когда появится хозяйка. Конечно, нужно было попрощаться с гостеприимной старушкой, но мне почему-то очень хотелось немедленно уехать. В этот момент матушка Елага вышла из дома и заспешила к нам, в руках она осторожно держала небольшую широкую чашку, наполненную какой-то жидкостью.

Не обращая внимания на Вигурда, шагнувшего ей навстречу, она подошла ко мне и подняла свою чашку вверх со словами:

– Вот, на-ка, выпей!…

Я с сомнением взглянул на содержимое ее посуды. Жидкость была светлая, чуть желтоватая, слегка маслянистая, и в ней плавали… какие-то непонятные посверкивающие блестки. Я перевел взгляд на старушку, и та энергично мне кивнула:

– Пей, пей… Это то, что тебе просто необходимо! Ты же хочешь вернуться?!

После таких слов мне ничего не оставалось, как только принять теплую чашку в свои руки. Прежде чем попробовать предложенное мне пойло, я тщательно принюхался, однако жидкость совершенно не имела запаха. Я осторожно поднес чашку к губам, чтобы попробовать содержимое, но старуха неожиданно грубо рявкнула:

– Ты Черный Рыцарь или кто?! Пей все сразу, нечего примериваться!…

Я и выпил все залпом…

Сначала ничего не произошло. Матушка Елага забрала у меня из рук свою посудину и с интересом наблюдала за мной. Я молча пожал плечами и повернулся в сторону наблюдавшего за нами маркиза, чтобы поторопить его, и в этот момент в моем животе взорвалась бомба, и все мое нутро залило жидким огнем.

«Отравила, старая ведьма!…» – вспыхнуло в моем гаснущем мозгу, и я начал валиться с седла, а перед моим затуманенным взором быстро замелькали какие-то замысловатые письмена. Я не мог разобрать ни одной буквы и в то же время каким-то странным образом понимал… воспринимал эту писанину. Длилось это наваждение совсем недолго, уже через секунду огонь в моих внутренностях превратился в лед, и этот лед мгновенно рассосался, ничего не оставив после себя. Самочувствие мое было прекрасным, а о только что испытанных муках свидетельствовало, разве что, мое несколько кособокое положение в седле. Я медленно выпрямился, опасаясь, что меня снова скрутит, и услышал собственный голос:

– Ну и что это ты заставила меня выпить?…

Голос был, пожалуй, несколько хрипловат, но вполне узнаваем. Матушка Елага ответила на мой вопрос весьма довольным тоном:

– Теперь, если ты мне не соврал, ты проснешься! Ну а если соврал… Хотя на вранье не похоже было…

– Так что будет, если я соврал?…

– Тогда ты заснешь еще крепче… Беспросыпно…

Тут я заметил, что сэр Вигурд переводит удивленный взгляд с меня на старушку и обратно, не понимая, видимо, что здесь происходит. Я усмехнулся и сказал: